Чтобы просмотреть самые полезные сообщения темы, перейдите по этой ссылке

Страница 2 из 6 ПерваяПервая 123456 ПоследняяПоследняя
Показано с 11 по 20 из 53

Тема: Мини рассказы . Чтиво на 5 минут.

  1. #11
    Подполковник
    Аватар для Genya

    Status
    Offline

    Репутация: 28306
    Регистрация
    01.10.2016
    Адрес
    Ашхабад
    Сообщений
    1,065
    Mentioned
    0 Post(s)

    Страна: Turkmenistan


    9 из 9 участников нашли это сообщение полезным.
    Длинные гудки в телефонной трубке прерывает непродолжительный треск и сквозь фон доносится ее голос. Совсем непривычный для меня, но до боли знакомый.
    — Алло?
    — Софи?
    — Алекс! — кричит она с легким австралийским акцентом.
    — Я ведь просил звать меня по-русски – либо Сашей, либо Александром.
    — Ну прости-прости, — разбрасывая ударения отвечает она, в голосе слышны теплые ноты, а акцент становится все заметнее.
    — Иначе будешь не Софи, а Соней, — с иронией в голосе отвечаю в телефон.
    — Да как хочешь меня называй! — с радостью кричит в ответ.
    — Как долетела?
    — Ох, эти суточные перелеты. Ну почему Москва так далеко… — устало отвечает она.
    — Я мог бы сказать про твой Сидней то же самое, но мое русское вежливое начало не дает этого сделать, — улыбаюсь в трубку, как идиот.
    — Мы встретимся сегодня? — с надеждой спрашивает и сразу слышно, как замирает ее дыхание.
    — Конечно, — снимаю ее напряжение желаемым ответом. — У меня даже планы есть, тебе понравится.
    — Здорово! — радуется Софи, как ребенок. — А куда мы пойдем?
    — Ты любишь мюзиклы?
    — Ну... я бывала в Сиднее на…
    — На этом ты точно быть не могла. Это первый российский мюзикл такого класса! Тебе обязательно понравится! Билеты уже у меня.
    — Ты такой… замечательный, — выговаривает почти по слогам. — А куда? Когда?
    — Я тебе смс скину с адресом. В восемь буду ждать на Дубровке у входа в Театральный.
    — Там много людей будет? Я тебя найду?
    — Найдешь по желтым цветам в моих руках, — снова улыбаюсь.

    ***

    — Бабушка. Бабушка! Вон те желтые можно?
    — Конечно можно, сынок, — собирает букет. — Тюльпаны, ей понравятся, а если нет можешь назад принести, — улыбается бабушка.
    — Спасибо, бабуль!
    Людей у входа действительно много, холодный октябрьский воздух наполнен какой-то праздничной атмосферой от чего становится теплее.
    Где же она? Уже восемь вечера, обычно ты не опаздываешь, Софи. Надо было спросить во что ты одета.
    По глазам что-то ударяет, а я от неожиданности роняю букет и хватаюсь за лицо, но мои ладони натыкаются на ее руки.
    — Софи! — раздраженно произношу я, не открывая глаза.
    — То-очно! — смеется девушка.
    — Пойдем? — снимаю ее руки со своего лица и оборачиваюсь.
    — Пойдем… — повторяет она, смотря сквозь мои глаза.

    ***

    Зал полон, свободных мест практически нет. Мы сидим на восьмом ряду и держась за руки наслаждаемся сценой.
    — Это военные? Ваши военные? — спрашивает она, не отводя взгляда от действа.
    — Это бойцы Красной армии. А если точнее – военные летчики, видишь какая у них форма.
    — Красиво танцуют... — констатирует Софи.
    А мне танец не нравится, я лишь жду, когда они прекратят петь и плясать, чтобы выйти подышать воздухом перед вторым актом. Действие подходит к концу, распахиваются боковые двери и на сцене появляются новые персонажи.
    — А эти с автоматами тоже летчики? — удивляется Софи, один из них вскидывает ствол и делает несколько выстрелов в потолок. — Ой, — пугается девушка, — а вы, русские, умеете удивлять!
    — Это не русские, — сжимаю ее ладонь крепче.
    — У тебя рука похолодела, что такое? — искренне удивляется она и наконец переводит взгляд на меня.
    Я чувствую, как мое лицо медленно парализует страх. В зале гремит еще несколько выстрелов и наступает тишина.
    — Прости меня. Прости меня, Софи — шепчу дрожащим голосом.
    — Что происходит, Алек... Саша?
    — Внимание! — кричит со сцены человек с автоматом. — Вы все, кто здэсь есть, — его речь сквозит типичным акцентом, — заложники! Можэте позвонить своим родным, сказать что захвачэны!
    — Саша, что это? Саша!? — Софи охватывает паника. — Кому звонить!? Зачем!?
    — Сиди, сиди тихо, не паникуй!
    — Перэдайте своим, что за каждого нашего будим по десять вас расстреливать!
    Люди в зале зашевелились, со всех сторон доносился плачь наперебой с мужскими голосами, пытающимися успокоить других. Вся былая атмосфера праздника с шумом вылетела из Театрального центра, а ее место заняло колючее облако звенящего ужаса.
    — Саша, это террористы? Они убить нас хотят? — дрожит Софи.
    — Я не знаю, чего они хотят, — крепко обнимаю ее, — скоро все закончится.
    — В каком смысле закончится? — пугается девушка.
    — Нас обязательно спасут, у нас лучшие спецслужбы в мире!

    ***

    — Я в туалет хочу.
    — Ну сходи куда и все, хочешь я провожу тебя?
    — Саша, это же… это же неправильно, это ужасно, почему они не пускают нас в туалет?
    — Они сказали, что кто-то сбежал и за это всем придется справлять нужду в оркестровой яме…
    — Чего они от нас хотят!? — срывается на крик девушка, это замечает один из захватчиков, что проходит рядом. Он бросает строгий взгляд в нашу сторону, я закрываю ладонью рот Софи.
    — Тихо-тихо, ну что ты… не привлекай внимания. — судорожно шепчу ей на ухо.
    — Ты! — кричит он в нашу сторону. — Пошли сюда! — хватает Софи.
    — Что вы делаете? Отпустите меня!
    — Не трогай ее! — кричу я, но сразу же ловлю грудью удар прикладом и начинаю задыхаться.
    Софи выволакивают на сцену и о чем-то допрашивают, я пытаюсь встать, но дыхание сбито. Падаю на соседнее кресло.
    Два выстрела сотрясают зал, затем — тишина.
    — Суки! — вскакиваю я и пытаюсь перелезть через ряд, но меня хватают за рубашку и тянут к проходу, дальше от сцены. Получаю несколько ударов в живот и в голову.
    Ненадолго потеряв сознание, прихожу в себя и слышу, как человек со сцены обращается в зал.
    — …только к русским! Мусульман и граждан других государств мы готовы отпустить, как только вы докажите! Приготовьте паспорта!
    Софи стоит на сцене, к ней присоединяются еще несколько человек.
    Жива. Жива, слава Богу! Жива!
    Снова теряю сознание.

    ***

    — Алекс, Алекс! — крик над головой. — Саша, меня отпускают! Пошли со мной, я скажу, что ты тоже из Австралии! Саша!
    В проходе шагают люди, Софи должна идти среди них, но она остановилась надо мной. Зачем? Уходи, уходи.
    — Не получится.
    — Получится, Алекс, получится! Вставай! Кэмон, Алекс!
    — Э, отойди от этого пса! Ты с ними идешь! Пошла! Давай! Уходи!
    — Уходи, Софи…
    Воздух в очередной раз сотрясается над моей головой.
    — Пошла! Пошла, а то с ним останешься!
    — Алекс! — в последний раз кричит Софи, какая-то женщина схватив ее за руку тащит на выход.

    ***

    Сколько часов прошло? Я не помню. После ударов прикладом я несколько раз терял сознание. Воздух в зале за это время изменился. Он впитал в себя запах испражнений из оркестровой ямы, импровизированного туалета.
    Хочется пить, очень хочется пить. Я проползаю между рядов, но натыкаюсь на темноту.
    — Ты что делаешь? Отойди, — к голове прислоняется холодное дуло пистолета, — встань.
    Она одета во все черное, лица не видно, оно за черной тканью, я вижу только ее глаза. Ей лет двадцать пять, если верить глазам, они молодые, но очень взрослые.
    В одной руке пистолет, направленный мне в голову, в другой механизм от которого идут провода прямо к ее телу.
    — Пить, — шепчу я, глядя в прорезь черной ткани. Она опускает пистолет и протягивает мне бутылку воды.
    Припав сухими губами к бутылке, я утоляю жажду и забираюсь в кресло рядом с ней.
    — Спасибо.
    Она не ответила, лишь молча посмотрела на меня и отвернулась.
    — Когда это закончится? — спрашиваю ее, но она отвечает не сразу.
    — Когда нам скажут, — и кивком указывает на вооруженных парней у сцены.
    — И вы взорвете себя?
    — Это от вашего правительства зависит, насколько они вас любят.
    — А вы чего хотите?
    — Мы хотим остановить войну. Если вам было так просто ее начать, то вы и остановить ее сможете.
    Мы молчали несколько десятков минут, сидя в соседних креслах. Ничего не происходило, все ждали. И мы.
    И они.
    — А если не выйдет, — нарушил молчание, — тебе не страшно умереть?
    — Мы хотим умереть больше, — она пристально посмотрела на меня, — чем вы жить.
    Я встал с кресла и направился в сторону сцены.
    — Куда пошел? — спросила она вслед.
    — В туалет.
    — Яма.
    — Я знаю.

    ***

    Под ногами неприятно хлюпало, а глаза слезились из-за концентрации запахов. Прикрыв рот рукой, я пытался наступать на обивку сидений, которые теперь использовались в качестве импровизированных тропинок по этому зловонному болоту.
    Глазам было сложно различить что-либо из-за непрекращающейся рези. Ступил во что мягкое, а затем чуть не упал, споткнувшись о тело. Я сразу понял, что это человек, потому что тело зашевелилось.
    Перешагнул через него и прошел дальше, подняв голову увидел, как автоматчики стояли на краю ямы и рассматривали происходящее, обсуждали.
    Облокотившись о стену, которая казалось относительно чистой я расстегнул ширинку.
    Голова начала кружиться, а по телу пошло легкое онемение. Я присел, спиной к стене.
    — Газ! Газ! — донеслись крики сверху.
    Началась суматоха, охранники ямы с автоматами пропали. По сцене кто-то бегал.
    Вдалеке послышались выстрелы, а затем взрыв. Снова выстрелы. Очереди. Софи...
    Я засыпаю.
    Штурм.
    #Норд_Ост #26_октября

  2. #12
    Подполковник
    Аватар для homaily

    Status
    Offline

    Репутация: 6172
    Регистрация
    12.10.2010
    Адрес
    uz
    Сообщений
    1,058
    Mentioned
    0 Post(s)

    Страна: Ukraine


    6 из 6 участников нашли это сообщение полезным.
    Совещание.
    Петров пришел во вторник на совещание. Ему там вынули мозг, разложили по блюдечкам и стали есть, причмокивая и вообще выражая всяческое одобрение. Начальник Петрова, Недозайцев, предусмотрительно раздал присутствующим десертные ложечки. И началось.

    — Коллеги, — говорит Морковьева, — перед нашей организацией встала масштабная задача. Нам поступил на реализацию проект, в рамках которого нам требуется изобразить несколько красных линий. Вы готовы взвалить на себя эту задачу?

    — Конечно, — говорит Недозайцев. Он директор, и всегда готов взвалить на себя проблему, которую придется нести кому-то из коллектива. Впрочем, он тут же уточняет: — Мы же это можем?

    Начальник отдела рисования Сидоряхин торопливо кивает:

    — Да, разумеется. Вот у нас как раз сидит Петров, он наш лучший специалист в области рисования красных линий. Мы его специально пригласили на совещание, чтобы он высказал свое компетентное мнение.

    — Очень приятно, — говорит Морковьева. — Ну, меня вы все знаете. А это — Леночка, она специалист по дизайну в нашей организации.

    Леночка покрывается краской и смущенно улыбается. Она недавно закончила экономический, и к дизайну имеет такое же отношение, как утконос к проектированию дирижаблей.

    — Так вот, — говорит Морковьева. — Нам нужно нарисовать семь красных линий. Все они должны быть строго перпендикулярны, и кроме того, некоторые нужно нарисовать зеленым цветом, а еще некоторые — прозрачным. Как вы считаете, это реально?

    — Нет, — говорит Петров.

    — Давайте не будем торопиться с ответом, Петров, — говорит Сидоряхин. — Задача поставлена, и ее нужно решить. Вы же профессионал, Петров. Не давайте нам повода считать, что вы не профессионал.

    — Видите ли, — объясняет Петров, — термин «красная линия» подразумевает, что цвет линии — красный. Нарисовать красную линию зеленым цветом не то, чтобы невозможно, но очень близко к невозможному…

    — Петров, ну что значит «невозможно»? — спрашивает Сидоряхин.

    — Я просто обрисовываю ситуацию. Возможно, есть люди, страдающие дальтонизмом, для которых действительно не будет иметь значения цвет линии, но я не уверен, что целевая аудитория вашего проекта состоит исключительно из таких людей.

    — То есть, в принципе, это возможно, мы правильно вас понимаем, Петров? — спрашивает Морковьева.

    Петров осознает, что переборщил с образностью.

    — Скажем проще, — говорит он. — Линию, как таковую, можно нарисовать совершенно любым цветом. Но чтобы получилась красная линия, следует использовать только красный цвет.

    — Петров, вы нас не путайте, пожалуйста. Только что вы говорили, что это возможно.

    Петров молча проклинает свою болтливость.

    — Нет, вы неправильно меня поняли. Я хотел лишь сказать, что в некоторых, крайне редких ситуациях, цвет линии не будет иметь значения, но даже и тогда — линия все равно не будет красной. Понимаете, она красной не будет! Она будет зеленой. А вам нужна красная.

    Наступает непродолжительное молчание, в котором отчетливо слышится тихое напряженное гудение синапсов.

    — А что если, — осененный идеей, произносит Недозайцев, — нарисовать их синим цветом?

    — Все равно не получится, — качает головой Петров. — Если нарисовать синим — получатся синие линии.

    Опять молчание. На этот раз его прерывает сам Петров.

    — И я еще не понял… Что вы имели в виду, когда говорили о линиях прозрачного цвета?

    Морковьева смотрит на него снисходительно, как добрая учительница на отстающего ученика.

    — Ну, как вам объяснить?.. Петров, вы разве не знаете, что такое «прозрачный»?

    — Знаю.

    — И что такое «красная линия», надеюсь, вам тоже не надо объяснять?

    — Нет, не надо.

    — Ну вот. Вы нарисуйте нам красные линии прозрачным цветом.

    Петров на секунду замирает, обдумывая ситуацию.

    — И как должен выглядеть результат, будьте добры, опишите пожалуйста? Как вы себе это представляете?

    — Ну-у-у, Петро-о-ов! — говорит Сидоряхин. — Ну давайте не будем… У нас что, детский сад? Кто здесь специалист по красным линиям, Морковьева или вы?

    — Я просто пытаюсь прояснить для себя детали задания…

    — Ну, а что тут непонятного-то?.. — встревает в разговор Недозайцев. — Вы же знаете, что такое красная линия?

    — Да, но…

    — И что такое «прозрачный», вам тоже ясно?

    — Разумеется, но…

    — Так что вам объяснять-то? Петров, ну давайте не будем опускаться до непродуктивных споров. Задача поставлена, задача ясная и четкая. Если у вас есть конкретные вопросы, так задавайте.

    — Вы же профессионал, — добавляет Сидоряхин.

    — Ладно, — сдается Петров. — Бог с ним, с цветом. Но у вас там еще что-то с перпендикулярностью?..

    — Да, — с готовностью подтверждает Морковьева. — Семь линий, все строго перпендикулярны.

    — Перпендикулярны чему? — уточняет Петров.

    Морковьева начинает просматривать свои бумаги.

    — Э-э-э, — говорит она наконец. — Ну, как бы… Всему. Между собой. Ну, или как там… Я не знаю. Я думала, это вы знаете, какие бывают перпендикулярные линии, — наконец находится она.

    — Да конечно знает, — взмахивает руками Сидоряхин. — Профессионалы мы тут, или не профессионалы?..

    — Перпендикулярны могут быть две линии, — терпеливо объясняет Петров. — Все семь одновременно не могут быть перпендикулярными по отношению друг к другу. Это геометрия, 6 класс.

    Морковьева встряхивает головой, отгоняя замаячивший призрак давно забытого школьного образования. Недозайцев хлопает ладонью по столу:

    — Петров, давайте без вот этого: «6 класс, 6 класс». Давайте будем взаимно вежливы. Не будем делать намеков и скатываться до оскорблений. Давайте поддерживать конструктивный диалог. Здесь же не идиоты собрались.

    — Я тоже так считаю, — говорит Сидоряхин.

    Петров придвигает к себе листок бумаги.

    — Хорошо, — говорит он. — Давайте, я вам нарисую. Вот линия. Так?

    Морковьева утвердительно кивает головой.

    — Рисуем другую… — говорит Петров. — Она перпендикулярна первой?

    — Ну-у…

    — Да, она перпендикулярна.

    — Ну вот видите! — радостно восклицает Морковьева.

    — Подождите, это еще не все. Теперь рисуем третью… Она перпендикулярна первой линии?..

    Вдумчивое молчание. Не дождавшись ответа, Петров отвечает сам:

    — Да, первой линии она перпендикулярна. Но со второй линией она не пересекается. Со второй линией они параллельны.

    Наступает тишина. Потом Морковьева встает со своего места и, обогнув стол, заходит Петрову с тыла, заглядывая ему через плечо.

    — Ну… — неуверенно произносит она. — Наверное, да.

    — Вот в этом и дело, — говорит Петров, стремясь закрепить достигнутый успех. — Пока линий две, они могут быть перпендикулярны. Как только их становится больше…

    — А можно мне ручку? — просит Морковьева.

    Петров отдает ручку. Морковьева осторожно проводит несколько неуверенных линий.

    — А если так?..

    Петров вздыхает.

    — Это называется треугольник. Нет, это не перпендикулярные линии. К тому же их три, а не семь.

    Морковьева поджимает губы.

    — А почему они синие? — вдруг спрашивает Недозайцев.

    — Да, кстати, — поддерживает Сидоряхин. — Сам хотел спросить.

    Петров несколько раз моргает, разглядывая рисунок.

    — У меня ручка синяя, — наконец говорит он. — Я же просто чтобы продемонстрировать…

    — Ну, так может, в этом и дело? — нетерпеливо перебивает его Недозайцев тоном человека, который только что разобрался в сложной концепции и спешит поделиться ею с окружающими, пока мысль не потеряна. — У вас линии синие. Вы нарисуйте красные, и давайте посмотрим, что получится.

    — Получится то же самое, — уверенно говорит Петров.

    — Ну, как то же самое? — говорит Недозайцев. — Как вы можете быть уверены, если вы даже не попробовали? Вы нарисуйте красные, и посмотрим.

    — У меня нет красной ручки с собой, — признается Петров. — Но я могу совершенно…

    — А что же вы не подготовились, — укоризненно говорит Сидоряхин. — Знали же, что будет собрание…

    — Я абсолютно точно могу вам сказать, — в отчаянии говорит Петров, — что красным цветом получится точно то же самое.

    — Вы же сами нам в прошлый раз говорили, — парирует Сидоряхин, — что рисовать красные линии нужно красным цветом. Вот, я записал себе даже. А сами рисуете их синей ручкой. Это что, красные линии по-вашему?

    — Кстати, да, — замечает Недозайцев. — Я же еще спрашивал вас про синий цвет. Что вы мне ответили?

    Петрова внезапно спасает Леночка, с интересом изучающая его рисунок со своего места.

    — Мне кажется, я понимаю, — говорит она. — Вы же сейчас не о цвете говорите, да? Это у вас про вот эту, как вы ее называете? Перпер-чего-то-там?

    — Перпендикулярность линий, да, — благодарно отзывается Петров. — Она с цветом линий никак не связана.

    — Все, вы меня запутали окончательно, — говорит Недозайцев, переводя взгляд с одного участника собрания на другого. — Так у нас с чем проблемы? С цветом или с перпендикулярностью?

    Морковьева издает растерянные звуки и качает головой. Она тоже запуталась.

    — И с тем, и с другим, — тихо говорит Петров.

    — Я ничего не могу понять, — говорит Недозайцев, разглядывая свои сцепленные в замок пальцы. — Вот есть задача. Нужно всего-то семь красных линий. Я понимаю, их было бы двадцать!.. Но тут-то всего семь. Задача простая. Наши заказчики хотят семь перпендикулярных линий. Верно?

    Морковьева кивает.

    — И Сидоряхин вот тоже не видит проблемы, — говорит Недозайцев. — Я прав, Сидоряхин?.. Ну вот. Так что нам мешает выполнить задачу?

    — Геометрия, — со вздохом говорит Петров.

    — Ну, вы просто не обращайте на нее внимания, вот и все! — произносит Морковьева.

    Петров молчит, собираясь с мыслями. В его мозгу рождаются одна за другой красочные метафоры, которые позволили бы донести до окружающих сюрреализм происходящего, но как назло, все они, облекаясь в слова, начинаются неизменно словом «Блять!», совершенно неуместным в рамках деловой беседы.

    Устав ждать ответа, Недозайцев произносит:

    — Петров, вы ответьте просто — вы можете сделать или вы не можете? Я понимаю, что вы узкий специалист и не видите общей картины. Но это же несложно — нарисовать какие-то семь линий? Обсуждаем уже два часа какую-то ерунду, никак не можем прийти к решению.

    — Да, — говорит Сидоряхин. — Вы вот только критикуете и говорите: «Невозможно! Невозможно!» Вы предложите нам свое решение проблемы! А то критиковать и дурак может, простите за выражение. Вы же профессионал!

    Петров устало изрекает:

    — Хорошо. Давайте я нарисую вам две гарантированно перпендикулярные красные линии, а остальные — прозрачным цветом. Они будут прозрачны, и их не будет видно, но я их нарисую. Вас это устроит?

    — Нас это устроит? — оборачивается Морковьева к Леночке. — Да, нас устроит.

    — Только еще хотя бы пару — зеленым цветом, — добавляет Леночка. — И еще у меня такой вопрос, можно?

    — Да, — мертвым голосом разрешает Петров.

    — Можно одну линию изобразить в виде котенка?

    Петров молчит несколько секунд, а потом переспрашивает:

    — Что?

    — Ну, в виде котенка. Котеночка. Нашим пользователям нравятся зверюшки. Было бы очень здорово…

    — Нет, — говорит Петров.

    — А почему?

    — Нет, я конечно могу нарисовать вам кота. Я не художник, но могу попытаться. Только это будет уже не линия. Это будет кот. Линия и кот — разные вещи.

    — Котенок, — уточняет Морковьева. — Не кот, а котенок, такой маленький, симпатичный. Коты, они…

    — Да все равно, — качает головой Петров.

    — Совсем никак, да?.. — разочарованно спрашивает Леночка.

    — Петров, вы хоть дослушали бы до конца, — раздраженно говорит Недозайцев. — Не дослушали, а уже говорите «Нет».

    — Я понял мысль, — не поднимая взгляда от стола, говорит Петров. — Нарисовать линию в виде котенка невозможно.

    — Ну и не надо тогда, — разрешает Леночка. — А птичку тоже не получится?

    Петров молча поднимает на нее взгляд и Леночка все понимает.

    — Ну и не надо тогда, — снова повторяет она.

    Недозайцев хлопает ладонью по столу.

    — Так на чем мы остановились? Что мы делаем?

    — Семь красных линий, — говорит Морковьева. — Две красным цветом, и две зеленым, и остальные прозрачным. Да? Я же правильно поняла?

    — Да, — подтверждает Сидоряхин прежде, чем Петров успевает открыть рот.

    Недозайцев удовлетворенно кивает.

    — Вот и отлично… Ну, тогда все, коллеги?.. Расходимся?.. Еще вопросы есть?..

    — Ой, — вспоминает Леночка. — У нас еще есть красный воздушный шарик! Скажите, вы можете его надуть?

    — Да, кстати, — говорит Морковьева. — Давайте это тоже сразу обсудим, чтобы два раза не собираться.

    — Петров, — поворачивается Недозайцев к Петрову. — Мы это можем?

    — А какое отношение ко мне имеет шарик? — удивленно спрашивает Петров.

    — Он красный, — поясняет Леночка.

    Петров тупо молчит, подрагивая кончиками пальцев.

    — Петров, — нервно переспрашивает Недозайцев. — Так вы это можете или не можете? Простой же вопрос.

    — Ну, — осторожно говорит Петров, — в принципе, я конечно могу, но…

    — Хорошо, — кивает Недозайцев. — Съездите к ним, надуйте. Командировочные, если потребуется, выпишем.

    — Завтра можно? — спрашивает Морковьева.

    — Конечно, — отвечает Недозайцев. — Я думаю, проблем не будет… Ну, теперь у нас все?.. Отлично. Продуктивно поработали… Всем спасибо и до свидания!

    Петров несколько раз моргает, чтобы вернуться в объективную реальность, потом встает и медленно бредет к выходу. У самого выхода Леночка догоняет его.

    — А можно еще вас попросить? — краснея, говорит Леночка. — Вы когда шарик будете надувать… Вы можете надуть его в форме котенка?..

    Петров вздыхает.

    — Я все могу, — говорит он. — Я могу абсолютно все. Я профессионал.

    http://alex-aka-jj.livejournal.com/66984.html

  3. #13
    Генерал Майор
    Аватар для wolf

    Status
    Offline

    Репутация: 15308
    Регистрация
    06.04.2010
    Адрес
    Ашгабат
    Сообщений
    3,410
    Mentioned
    1 Post(s)

    Страна: Turkmenistan


    3 из 3 участников нашли это сообщение полезным.
    Всё невозможное-возможно.Нужно лишь прально подойти к проблеме.(с.) Хо Майли.
    Оффтопик
    Есть многое на свете друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам.

  4. #14
    Маршал
    Аватар для Gara Abdulla
    врач-крышелов

    Status
    Offline

    Репутация: 76712
    Регистрация
    08.01.2012
    Адрес
    Bombojajas
    Сообщений
    20,311
    Mentioned
    5 Post(s)

    Страна: Ethiopia


    4 из 4 участников нашли это сообщение полезным.
    *И слышно было, как муха
    летит… 3 истории*

    Во Франции проходила международная техническая
    конференция, в которой принимали участие инженеры
    из многих стран, в том числе французские и
    американские.

    Во время одного из перерывов кто-то из французских инженеров,
    вернувшись в зал заседаний, сказал: -Вы слышали, какой фокус
    выкинул Буш? Он послал в Индонезию авианосец, чтобы помочь
    жертвам цунами. Он что, собирается бомбить их?.

    Находившийся там инженер фирмы "Боинг" встал и спокойным
    тоном объяснил:

    -Наши авианосцы имеют на борту по три госпиталя, в которых могут
    лечиться несколько сот человек; их ядерные силовые установки могут
    снабжать электричеством различные береговые объекты;
    в трёх кафетериях могут получать пищу по три раза день до 3000 человек;
    их опреснительные установки могут производить из морской воды
    несколько тысяч галлонов пресной воды ежедневно;
    на авианосцах находятся полдюжины геликоптеров, которые могут
    использоваться для транспортировки больных и раненых.
    У нас есть одиннадцать подобных кораблей, а сколько есть у Франции?

    И слышно было, как муха летит.
    ----------------------------------------------------------
    Некий адмирал флота Соединённых Штатов присутствовал на военно-морской
    конференции, в которой, помимо адмиралов из флота США, принимали
    участие также адмиралы из флотов Британии, Канады, Австралии и Франции.
    Во время устроенного для участников конференции приёма, перемещаясь по залу,
    он оказался в большой группе офицеров, в которой можно было найти людей из
    почти всех этих стран. Попивая свои коктейли, все они участвовали в
    непринуждённой беседе, которая велась на английском.
    И вдруг французский адмирал с обидой посетовал, что в то время как европейцы
    изучают многие языки, американцы учатся только английскому, и с вызовом спросил:
    -Почему мы должны на всех подобных конференциях говорить на английском, а
    не на французском?
    Американский адмирал среагировал мгновенно:
    -Может быть потому, что англичане, канадцы, австралийцы и американцы
    позаботились о том, чтобы вам не пришлось говорить на немецком.

    И слышно было, как муха летит.
    -------------------------------------------------------
    А ЭТА ИСТОРИЯ ОЧЕНЬ ХОРОШО
    СОЧЕТАЕТСЯ С ПРЕДЫДУЩЕЙ.

    Роберт Уайтинг, пожилой джентльмен в возрасте 93 лет, прибыл в Париж
    на самолёте.
    Проходя паспортный контроль, он замешкался, довольно долго разыскивая
    в своей дорожной сумке паспорт. Французский таможенник, не скрывая
    сарказма, спросил его:

    -Месье, вы уже бывали во Франции?

    Мистер Уайтинг ответил, что да, он бывал во Франции.

    -Тогда вам должно быть известно, что надо готовить паспорт заранее.

    Американец сказал в ответ:

    -Последний раз, когда я был здесь, мне не надо было предъявлять паспорт.

    -Но это невозможно. Американцы всегда должны предъявлять паспорт, когда
    они прибывают во Францию.

    Пожилой американец пристально посмотрел на француза, а потом спокойно
    объяснил:

    -Когда в 1944 году я прибыл на пляж Омаха (участок нормандского побережья
    Франции, один из основных участков высадки войск союзников - Прим. перев.)
    в день <Д>, чтобы поучаствовать в освобождении вашей страны, мне не удалось
    найти ни одного француза, чтобы предъявить ему паспорт.

    И слышно было, как муха летит.
    "Придяще ко успѣху, не стѣсняйся роскоши и даровъ. Ибо мужъ сильный восседаетъ надъ всѣми, слабый же шароѣбится въ говнахъ".

  5. #15
    Подполковник
    Аватар для homaily

    Status
    Offline

    Репутация: 6172
    Регистрация
    12.10.2010
    Адрес
    uz
    Сообщений
    1,058
    Mentioned
    0 Post(s)

    Страна: Ukraine


    3 из 3 участников нашли это сообщение полезным.
    Про бабу Веру.

    Баба Вера была атеисткой. Но больше всего на свете она боялась двух вещей: что Бог поторопится прибрать ее к себе и застанет врасплох в каком-нибудь непотребном виде, или что Он слишком затянет с этим делом, и она станет обузой для окружающих.

    Поэтому к встрече с Ним баба Вера стала готовиться загодя. Перво-наперво, едва ей стукнуло семьдесят, она заказала себе гроб. Баба Вера была бабкой суровой и обстоятельной, и на молодых домочадцев в этом вопросе не полагалась:
    - Сделаете фанерину какую-нибудь… Как я людям буду в глаза смотреть?

    Отбирать доски для гроба баба Вера ездила на лесопилку лично, потому что старая гнедая кобыла Фанька слушалась только ее.
    Гроб получился отменный. Баба Вера поставила его в сенях и со спокойной душой стала ждать встречи с Богом.

    Поначалу это доставляло массу неудобств – и домашним, и самой бабе Вере. Ей приходилось постоянно бдить, чтобы ее последнее пристанище не поцарапали, не поломали, чтобы на него не ставили тяжелых предметов. Особенно ее огорчал сын, который имел обыкновение, обувая сапоги, садиться на крышку гроба. После того, как младший внук с приятелем, соорудив из швабры и старой занавески парус, отправились в бабушкином последнем пристанище на пиратский промысел, бабу Веру едва не хватил удар, и гроб лишь чудом избежал использования по прямому назначению.

    Постепенно все привыкли к такому странному предмету в доме. Его задвинули в угол, где он меньше всего мешал бы, а гостям объясняли его
    присутствие старческими странностями бабушки.

    А баба Вера продолжала готовиться к встрече с Ним.
    Она перестала ковыряться на своих любимых грядках, считая, что негоже душе являться к Богу из тела, стоящего кверху задом.
    Она подарила невестке все свои сокровища. Сокровищ было два – тоненькое золотое колечко с красным камнем и большая брошь с разноцветными стекляшками, которую она ни разу не надевала.
    - На тот-то свет я их с собой не возьму, - объяснила баба Вера.
    - Ой, мама, да бросьте вы! Еще на этом поносите! – отмахивалась невестка.
    Баба Вера сердилась и поджимала губы. Ей не нравилось легкомыслие домочадцев в этом вопросе.
    Все сбережения со сберкнижки она сняла, - а там образовалась немаленькая сумма, - и отдала сыну.
    - В долг, - сурово сказала баба Вера, - Помру – рассчитаешься. На остальные – дом подними, а то скоро совсем в землю врастет.

    Спустя несколько лет, проводя плановый осмотр своего гроба, баба Вера обнаружила, что он почти насквозь проеден жучками-древоточцами.
    - Ах ты ж, паскуда! – горевала баба Вера, и неизвестно, к кому это восклицание относилось – собственно к жучку, или к столяру Сергеичу, который не потрудился хоть как-то защитить гробовые доски от вредителей. Но с Сергеича спросить было уже нельзя, так как он умер годом раньше, а к жучку предъявлять претензии было бессмысленно.
    Поеденный жучками гроб был отправлен в печку, а баба Вера поехала в райцентр за новым.
    - Хороший? Крепкий? Долго прослужит? – спрашивала она, озабоченно хлопая по полированным крышкам выставочных образцов, - Не, лак не надо – потрескается.
    - А вы что, жить в нем собираетесь? – недоумевал продавец ритуального агентства.
    - Жить – не жить, а перед людьми позориться неохота.
    Отличный, крепкий гроб темного дерева продержался в сенях совсем недолго. Его залило дождем через прохудившуюся крышу, и прежде, чем сын бабы Веры успел залатать прореху, доски перекорежило, и крышка стала плохо прилегать. Подпорченные доски пошли на ремонт курятника – бабе Вере жалко было сжигать в печке такое красивое дерево.

    В последующие годы баба Вера стала постоянным клиентом ритуального агентства в райцентре. Ее там знали в лицо.
    - У вас кто-то умер? – спрашивали участливо, - Или вы опять для себя?
    Новым сотрудникам ветераны ритуального дела объясняли, что это всего лишь милая, совсем немного чокнутая старушка, которая коллекционирует гробы.
    Баба Вера насмерть разругалась с соседями напротив. Они заняли для своего деда то место на кладбище, которое она присмотрела для себя. Помирились, впрочем, быстро.
    - Ай, не откапывать же его теперь, - согласилась баба Вера и предупредила своих, что если они похоронят ее на той половине, где высокие клены, она их с того света проклянет.
    - Там же тень, - объясняла она, - цветы на могиле расти не будут. И корни у них – во какие!

    С последним гробом бабе Вере повезло. Он простоял в сенях пять лет целым и невредимым. Когда его хозяйке стукнуло девяносто, она сказала домочадцам за ужином:
    - Мне пора.
    После этого баба Вера пошла в сени, выкинула из гроба сложенные там рыболовные сети и вытащила его из угла.
    Потом вернулась в комнату, повязала голову белым платком, улеглась на кровать и сообщила родным:
    - Все, завтра я не встану. За мной придут.
    - Ну-ну, - сказал сын.
    - Ой, мама, - беспечно махнула рукой невестка.
    И баба Вера осталась наедине со своими мыслями. Мысли почему-то были вовсе не подобающие случаю. Соседка Люська так и не вернула пятьдесят рублей, одолженные два месяца назад «до завтра». А невестку она забыла об этом предупредить.

    Баба Вера успела передумать и про Люську, и про то, что баньку давно не мешало бы подправить, и про то, что без нее сын наверняка покрасит забор той красно-коричневой краской, которая ей так не нравилась, и про многое другое. А за ней все не приходили. Среди ночи она проголодалась. Поворочалась с боку на бок и решила:
    - Не помирать же на пустой желудок, - прошлепала к холодильнику, нашла в нем оставшиеся от ужина котлеты и съела две штуки. Там же стояла и бутылка водки, припасенная на поминки. «Они-то себе еще купят, - подумала баба Вера, - А мне небось Там не нальют». Она открыла бутылку, нашарила на полке стопку, налила себе пятьдесят грамм и выпила. «Теперь-то уж усну, наверное»…

    Проснулась баба Вера в раю. Светило солнце, приглушенное белыми шторками. За шторками качались силуэты мальв. Где-то беззаботно кудахтали райские птицы. Прямо перед бабой Верой находились райские врата, на них висели ситцевые занавески в синюю клетку. За вратами слышались шаги ангелов. Бабе Вере показалось, что ангелы обуты в кирзовые сапоги. Она задумалась было над этим фактом, но тут раздался страшный грохот, потянуло скипидаром и хриплый ангельский голос смачно выругался. В ту же секунду в комнату ввалился ангел, сильно напоминающий небритой рожей бабВериного сына, но только почему-то зеленый.

    Баба Вера немного удивилась – в ее представлении зелеными бывали только черти.
    - Слышь, мать, - загремел зеленый ангел, - Ты уж или помирай давай, или дрова свои убери с дороги. Чуть шею себе не свернул.
    Тут только баба Вера поняла, где она видела раньше и эти белые шторки с силуэтами мальв, и эту небритую физиономию. Но огорчиться, что за ней так и не пришли, она не успела, потому что сильно озаботилась судьбой «дров», о которых упомянул сын.
    Гроб стоял там, где она его оставила, но был весь залит зеленой краской.
    - Вот, - сказал сын, - ты его сюда выставила, я и споткнулся…

    - Вам какой? Как в прошлый раз, или что-нибудь новенькое? – спросили в ритуальном агентстве.

    В ожидании, когда за ней придут, баба Вера пролежала на кровати неделю. Она смотрела в потолок, молчала и старалась думать о благолепном. На восьмой день от долгого лежания у нее с непривычки заболели бока. Баба Вера неторопливо встала, натянула костюм, загодя заготовленный на похороны, и выбралась во двор. Там она уселась на лавочке, сложила руки на животе и снова попыталась настроиться на благостную волну. Помешали соседские куры, забравшиеся в палисадник.

    Пока баба Вера швыряла в них палкой, пока гнала, громко топая ногами, пока объяснялась с их хозяйкой, благостный настрой как-то сам собой прошел.
    - Ладно, может быть, завтра получится, - подумала баба Вера.
    В ожидании покоя и благодати она просидела на лавочке во дворе еще несколько дней. Потом подумала:
    - А чего ж я просто так сижу-то? Пойти, что ль, огород поглядеть. Небось все сорняками заросло… Когда им за этим следить?!

    Конечно, Бог все-таки прибрал к себе бабу Веру, - очень умело и деликатно, - но потом. Совсем потом, после того, как у нее в сенях один за другим сгнили еще два гроба.

  6. #16
    Генерал Армии
    Аватар для nemo13

    Status
    Offline

    Репутация: 123080
    Регистрация
    03.01.2010
    Сообщений
    15,638
    Mentioned
    3 Post(s)

    Страна: Ukraine


    6 из 6 участников нашли это сообщение полезным.
    Бабушка
    — Доброе утро солнышко! Самое, самое доброе.
    Мама села ко мне на краешек кровати и погладила по голове.
    — Какой же ты у меня уже большой. Практически взрослый мужчина. С днём рождения, Пашенька.
    Мама поцеловала меня в щеку и положила на грудь коробку.
    — Спасибки. — я поцеловал её в ответ и она вышла из комнаты. Сегодня 17 июня и мне исполнилось 17 лет. Развернув упаковку я подпрыгнул на кровати. Новый навороченный телефон. О таком я даже и не мечтал! Две недели назад на пробежке в парке я потерял свой. А две недели без связи в нашем башенном мире просто какой то кошмар. Теперь нужно восстановить все номера и отзвониться друзьям.
    — Паш, бабушка звонила — раздался голос мамы с кухни — она тебе дозвониться на старый номер не смогла. Перезвони ей.
    — Хорошо мам, сейчас.
    Разобравшись с телефоном я начал по памяти набирать номер бабули +79** *** 7158 или 5871? Все таки 7158. Трубка. Вызов пошел...
    Любовь Сергеевна доживала свой век в стареньком домишке на краю села.
    — Уже 80 лет скоро исполнится. Для чего живу? Никому не нужна. Васеньку, мужа, уже 10 лет как бог прибрал. А год назад дочь, зять и пятнадцатилетний внук Пашенька погибли в автомобильной катастрофе. — баба Люба как обычно разговаривала сама с собой. — для чего живу? Кому нужна? Ни семьи. Ни родни. Соседи советуют в город перебраться, от дочери квартира там осталась. Большая, трёхкомнатная... Только что мне там одной сидеть. На людей только с балкона и посмотришь... А тут воздух. Курочки.
    Соседи опять же, почти родные, всю жизнь бок о бок живём. Нет. Помирать надо на родной лавке. Старая я уже место жительства менять.
    На столе зазвонил телефон. Подарок дочери. Любовь Сергеевна по привычке заряжала аппарат, хотя звонить ей было некому. Вот уже год, как молчал, а тут вдруг зазвонил. Номер какой то не известный.
    — Алло...
    — Бабулька, привет! — раздалось в трубке. — Прости, что не звонил давно. Это теперь мой новый номер. Я старый где- то потерял. Мама сказала, чтоб я тебе позвонил, а то ты волнуешься.
    Любовь Сергеевна прижала руку к левой груди и села на диван. Что — то там, в груди защемило.
    — Пашенька, внучек, это ты? — прошептала, бледнея, баба Люба.
    — Конечно я! Кто же ещё? — Продолжала вещать трубка — Ба, прости что никак до тебя доехать не могу. Всё пытаюсь, пытаюсь. И всё время что — то мешает.
    — Пашенька, внучек, как ты там? — уже рыдала в телефон Любовь Сергеевна. — Я уже к вам собралась. Да кот Барсик держит. Старый он уже. Кому без меня тут нужен будет?
    — Ба, не плачь. У меня тут экзамены. Как сдам и определюсь куда меня, так сразу к тебе на целый месяц. Так соскучился по твоим пирожкам. Ты там держись.
    — Пашенька, цветочек мой. Спасибо что смог позвонить. Если сможешь, позвони ещё. — продолжала рыдать бабуля.
    — Ба, ну ты чего? Хочешь каждый день звонить буду? У меня теперь такой тариф хороший. Тебе звоню бесплатно.
    — Родители там как?
    — Как в раю! Мне кажется они переживают второй медовый месяц. Всё бабулька, мне пора. Завтра позвоню. Целую. Пока — пока!
    В трубке послышалась тишина. Любовь Сергеевна поднялась. Подошла к иконе и перекрестилась дрожащей рукой. А потом засобиралась в магазин. Муки надо купить. И дрожжей. А как правда отпустят... Осталось две недели. В глазах бабы Любы зажглись искры жизни.
    Пашка нажал отбой. Странная какая то бабуля сегодня. С днём рождения не поздравила. Плакала. Сдает наверно старушка. Надо и правда каждый день ей звонить. Старенькая она уже. Скоро 60 лет.
    Две недели пролетели как один день. Павел сдавал экзамены. Каждый вечер звонил бабушке и по долгу разговаривал с ней. Рассказывал про экзамены. Про выпускной. Бабушка, которая раньше любила поучать внука, теперь все больше молчала и только вздыхала.
    — Мам, я пришел! — Павел прошел в ванну вымыть руки. С кухни раздался недовольный голос мамы.
    — Паш, мы всё понимаем, что ты загружен. Что у тебя экзамены и поступление. Но ты можешь найти минуту и позвонить бабушке? Она у нас одна осталась. Она звонит мне и жалуется что ты ее забыл.
    — Обалдеть! — Пашка зашёл на кухню. — Ма, я ей каждый день звоню. Давай сейчас при тебе позвоню и на громкой связи поговорим втроём. Павел набрал бабушкин номер, вбитый в телефон.
    — Алло! Ольга Витальевна! Объясните мне и моей матери, почему Вы говорите, что я Вам не звоню?
    — Пашенька, прости меня старую. Я на третий день поняла, что ты ошибся номером. Ну не смогла я тебе признаться. И отказаться хотя бы от иллюзии счастья. От иллюзии что моя семья жива...
    Через неделю баба Люба пекла пироги. А Пашка с родителями ехал в деревню, знакомиться с новой БАБУШКОЙ...
    Автор неизвестен
    Поймите же, барон Мюнхгаузен славен не тем, - летал или не летал, а тем, что не врет. Если я сказал, что полечу, - значит я должен это сделать. Я понял, в чем ваша беда - Вы слишком серьезны. Умное лицо - это еще не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением лица.
    Улыбайтесь, господа, улыбайтесь.

  7. #17
    Генерал Армии
    Аватар для nemo13

    Status
    Offline

    Репутация: 123080
    Регистрация
    03.01.2010
    Сообщений
    15,638
    Mentioned
    3 Post(s)

    Страна: Ukraine


    7 из 7 участников нашли это сообщение полезным.
    О любви


    Мой отец, когда ему было семнадцать лет, на ярмарке увидел девочку. Четырнадцатилетнюю девочку в синем платье с синим бантом. И влюбился. Ждал, когда ей исполнится восемнадцать, попросил ее в жены и получил ее в жены. Он ее обожал...
    Они были довольно бедные фермеры, мама доила коров, делала всю работу, но они жили и радовались каждому пережитому дню, до самого конца. И это было искренне, так трогательно и прекрасно!
    Я видела, как хорошие люди в хороших семьях ругаются, кому пойти поставить чайник. У нас ругань шла только в обратном смысле — каждый хотел пойти поставить чайник. Каждый хотел взять на себя. Когда твой спутник хочет взять на себя больше, то тебе хочется взять еще больше... Здесь интересный механизм, я его проследила. Чем меньше хочет взять на себя твой спутник, тем меньше тебе хочется взять. И наоборот. Тут обратная связь. И родители рвали друг у друга из рук домашние дела, неприятные поручения, трудные задачи — все это каждый хотел сделать за другого...
    Еще я помню как папа утром, когда брился, пел, и мама ему говорила: «Перестань петь — нельзя сосредоточиться!»
    А мама работала тогда в каких-то дошкольных учреждениях и писала по утрам отчеты. А папа ей отвечал — странно, почему такие вещи запоминаются, — он говорил: «Я не буду петь, а ты когда-нибудь будешь думать: как жалко, что он больше не поет, как хорошо бы, чтобы он запел».
    Вот это я помню, вот эту фразу я помню: «Как хорошо бы, если бы он запел». Счастливым и веселым оказался их брак — единство душ и стремлений, и вот такого брака я не встречала ни у кого — чтобы он был не только глубокий и серьезный, но радостный и веселый в каждую данную минуту...
    И каждое утро начиналось с молитвы отца — он благословлял Бога за то, что ему послали эту чудо-жену, эту чудо-любовь, это чудо-чувство. И вот мы в тени этой великой любви, обожания, выросли...
    Потом я спросила:
    — А мама?
    — Мама умерла десять лет назад.
    Я говорю:
    — Господи, а отец?
    — Отец жив.
    — Как же он пережил, ужасно, наверное, смерть матери?
    — Что ты! Он благословляет каждый день Бога, что боль разлуки выпала ему, а не ей...



    Автор: Астрид Линдгрен, перевод: Лилианна Лунгина
    Поймите же, барон Мюнхгаузен славен не тем, - летал или не летал, а тем, что не врет. Если я сказал, что полечу, - значит я должен это сделать. Я понял, в чем ваша беда - Вы слишком серьезны. Умное лицо - это еще не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением лица.
    Улыбайтесь, господа, улыбайтесь.

  8. #18
    Генерал Майор
    Si vis pacem para bellum

    Status
    Offline

    Репутация: 51270
    Регистрация
    14.11.2016
    Сообщений
    2,517
    Mentioned
    6 Post(s)

    Страна: Turkmenistan


    2 из 2 участников нашли это сообщение полезным.
    Цитата Сообщение от nemo13 Посмотреть сообщение
    О любви


    Мой отец, когда ему было семнадцать лет, на ярмарке увидел девочку. Четырнадцатилетнюю девочку в синем платье с синим бантом. И влюбился. Ждал, когда ей исполнится восемнадцать, попросил ее в жены и получил ее в жены. Он ее обожал...
    Они были довольно бедные фермеры, мама доила коров, делала всю работу, но они жили и радовались каждому пережитому дню, до самого конца. И это было искренне, так трогательно и прекрасно!
    Я видела, как хорошие люди в хороших семьях ругаются, кому пойти поставить чайник. У нас ругань шла только в обратном смысле — каждый хотел пойти поставить чайник. Каждый хотел взять на себя. Когда твой спутник хочет взять на себя больше, то тебе хочется взять еще больше... Здесь интересный механизм, я его проследила. Чем меньше хочет взять на себя твой спутник, тем меньше тебе хочется взять. И наоборот. Тут обратная связь. И родители рвали друг у друга из рук домашние дела, неприятные поручения, трудные задачи — все это каждый хотел сделать за другого...
    Еще я помню как папа утром, когда брился, пел, и мама ему говорила: «Перестань петь — нельзя сосредоточиться!»
    А мама работала тогда в каких-то дошкольных учреждениях и писала по утрам отчеты. А папа ей отвечал — странно, почему такие вещи запоминаются, — он говорил: «Я не буду петь, а ты когда-нибудь будешь думать: как жалко, что он больше не поет, как хорошо бы, чтобы он запел».
    Вот это я помню, вот эту фразу я помню: «Как хорошо бы, если бы он запел». Счастливым и веселым оказался их брак — единство душ и стремлений, и вот такого брака я не встречала ни у кого — чтобы он был не только глубокий и серьезный, но радостный и веселый в каждую данную минуту...
    И каждое утро начиналось с молитвы отца — он благословлял Бога за то, что ему послали эту чудо-жену, эту чудо-любовь, это чудо-чувство. И вот мы в тени этой великой любви, обожания, выросли...
    Потом я спросила:
    — А мама?
    — Мама умерла десять лет назад.
    Я говорю:
    — Господи, а отец?
    — Отец жив.
    — Как же он пережил, ужасно, наверное, смерть матери?
    — Что ты! Он благословляет каждый день Бога, что боль разлуки выпала ему, а не ей...



    Автор: Астрид Линдгрен, перевод: Лилианна Лунгина

    Оффтопик

  9. #19
    Генерал Армии
    Аватар для nemo13

    Status
    Offline

    Репутация: 123080
    Регистрация
    03.01.2010
    Сообщений
    15,638
    Mentioned
    3 Post(s)

    Страна: Ukraine


    1 из 1 участников нашли это сообщение полезным.

    Bocьмидecятилeтняя cтapyшкa c cиними вoлocaми cидeлa y нoтapиyca и бoлтaлa нoгaми.
    - Пo кaкoмy вoпpocy вы к нaм?
    - Дык, зaвeщaниe пиcaть.
    - Хopoшo.
    - Зaпиcывaйтe, - бaбyшкa ycтpoилacь пoyдoбнee нa cтyлe и нaчaлa диктoвaть.
    - Пocлe cмepти пpoшy пepeдaть мoй мoзг нa изyчeниe в НИИ. Еcли НИИ нe зaxoчeт бpaть, пycть cкaжyт, чтo oт Клaвдии Пeтpoвны. Bcex cвoиx кoтoв, кoтopыe бyдyт y мeня нa мoмeнт cмepти paздaть мoим дpyзьям. Еcли тaкoвыx нe ocтaнeтcя (дpyзeй, a нe кoтoв) тoгдa кoты пepexoдят в coбcтвeннocть мoeгo cынa. Bce книги, ecли oни бyдyт никoмy нe нyжны, oтдaть в библиoтeкy. Нo я нacтoятeльнo peкoмeндyю xoтя бы пpoлиcтaть иx. Гoдa тpи нaзaд я зaбылa - в кaкyю из ниx пoлoжилa дeньги. Зaвeщaю cвoeмy cынy paзвeять мoй пpax нa xoлмe в Нoвoй Зeлaндии..
    Нoтapиyc пoпepxнyлcя.
    - Пpocтитe, гдe?
    - B Нoвoй Зeлaндии, в Нoвoй Зeлaндии..
    - Нo этo тaк дaлeкo! К чeмy тaкиe cлoжнocти?
    - Слoжнocти - этo paбoтa пять чepeз двa и чac oбeдa. Он никyдa нe выeзжaeт из-зa нee. Becь в дeлax. Сaмa тaкoй жe былa. Тeпepь жaлeю. У нeгo eщe вcё впepeди. А в пyтeшecтвияx жизнь яpчe cтaнoвитcя. Чeлoвeкa мeняeт. Он yжe нe вepнeтcя тeм, кeм был. Пycть пpeoдoлeeт пoл зeмли. Пocмoтpю я, кaк oн oбpaтнo в cвoй oфиc cядeт! Егo тyдa ни зa чтo нe зaтaщить бyдeт. Boт тoлькo пoмoчь eмy нaдo, пoкaзaть, чтo дpyгaя жизнь ecть. Чeм я и зaймycь пocлe cмepти..
    Дa и я нe xoчy в зeмлe гнить. Bcякo лyчшe в Зeлaндию cлeтaть..
    - Хм... - нoтapиyc пoджaл гyбы.
    - Дaлee, - пpoдoлжaлa cтapyшкa, - xoчy, чтoбы кoшкy мoю любимyю Мapycькy co мнoй coжгли, нy этo, кaк в дpeвнocти былo.. Шyчy! Шyчy! Пpocтo y Bac вид cтpaнный, вoт и peшилa Bac нeмнoгo..
    - Иcпyгaть?
    - Bcтpяxнyть, - cтapyшкa yлыбнyлacь.
    - Пoлyчилocь. Хopoшo, a имyщecтвo? Движимoe? Нeдвижимoe?
    - Аx, нy квapтиpy и мoтoцикл cынy. Пpaвдa y мeня eщe мoтoциклa нeт. Нo я yжe нa кypcы зaпиcaлacь и cкopo кyплю, тaк чтo зaпишитe и eгo.. А вoт caмoкaт мoй зaвeщaю Стeпaнy Никифopoвичy, кoль жив eщe бyдeт. Он дaвнo нa нeгo зaглядывaeтcя. Мы кoгдa c ним кaтaлиcь, oн cвoй cлoмaл, в дepeвo влeтeл...
    Пocлe тoгo, кaк cтapyшкa yшлa, нoтapиyc oбъявил пepepыв. Пoceтитeльницa c cиними вoлocaми нe выxoдилa из гoлoвы. Он eщe paз пepeчитaл зaвeщaниe, пoтep глaзa, чтoбы yбeдитьcя, чтo вce этo былo взaпpaвдy, пocмoтpeл нa бoльшyю cтoпкy бyмaг, a пoтoм взял тeлeфoн.
    - Мaш, пpивeт, xoтeл cпpocить, нe xoчeшь ли ты кyдa-нибyдь cъeздить?
    Знaeшь, я вceгдa мeчтaл пoбывaть в Афpикe...


    Наталья Обухова
    Поймите же, барон Мюнхгаузен славен не тем, - летал или не летал, а тем, что не врет. Если я сказал, что полечу, - значит я должен это сделать. Я понял, в чем ваша беда - Вы слишком серьезны. Умное лицо - это еще не признак ума, господа. Все глупости на Земле делаются именно с этим выражением лица.
    Улыбайтесь, господа, улыбайтесь.

  10. #20
    Генерал Майор
    Аватар для effendi

    Status
    Offline

    Репутация: 18380
    Регистрация
    22.09.2010
    Адрес
    Ashkhabad
    Сообщений
    2,720
    Mentioned
    6 Post(s)

    Страна: Turkmenistan


    4 из 4 участников нашли это сообщение полезным.
    Шикарный рассказ из Япа. Читать внимательно

    КАК РОМА ВЕРНУЛСЯ В ГОРОД ДЕТСТВА

    Он не был там почти тридцать лет. Как уехал в семнадцать в Москву, поступать, так больше не возвращался в этот южный городок, где палисадники, каштаны и белье во дворах.

    Рома не доучился, бросил институт. Он занялся бизнесом. И не прогадал. Рома был умен, обаятелен, расчетлив. Заводил легко нужные знакомства. Уже в двадцать пять заработал свой первый миллион. Полюбил гоночные машины и девчонок-моделей. Женился. Развелся. Снова женился, снова развелся. Рома жил бурно, весело, широко. Легко увольнял тех, кто ему возражал, даже старых, проверенных соратников. Знал, что прав только он. Потому и успешен.

    Устраивал на свои дни рождения безумные салюты, обнимал приглашенных артистов, поливал их шампанским Crystal, прыгал со смехом в бассейн – прямо в только что купленном итальянском костюме.

    Рома был очень доволен своей жизнью. Хотя иногда путался, сколько у него в точности детей. Пять? Или шесть?

    И вот теперь он мчался в город своего детства. С немыслимой скоростью. Даже сам удивлялся, как лихо несется.

    Рома оказался на центральной площади. Огляделся и усмехнулся: ничего не изменилось. Тот же желтый Дом культуры с колоннами, та же библиотека, где он был когда-то записан, то же исполком или местный суд, Рома точно уже не помнил.

    – Ромка? Ты?

    Рома обернулся. Черт побери, это была вахтерша из Дома культуры. Рома с дружками всегда мастерски прошмыгивали мимо нее в кино.

    – Лидия Сергеевна, вы? – удивился Рома.

    – Ну а кто ж еще?

    – Вот это радость, Лид Сергевна! А вы совсем не изменились!

    – Ишь, сразу комплименты. Ну ладно, приятно. Я всем рассказываю, как ты в кино мимо меня пробегал…

    – А вы что, замечали?

    – Конечно, дурачок. Жалела тебя, знала, что вы с мамой бедно живете.

    – Слушайте, а я ведь к ней приехал.

    – Так беги скорей. С утра видела ее в сберкассе.

    В квартире Ромы на втором этаже двухэтажного бледно-зеленого домика тоже не изменилось совсем ничего. Даже старый велосипед так и стоял в прихожей. И Рома его уронил с грохотом.

    – Ромка! Сынок! – мама заплакала и обняла его. – Ну вот и ты здесь…

    – Мам, родная, а чего плакать? Конечно, я здесь! Пойдем-ка в нашу комнату.

    Из двери выглянул дядя Митя, их сосед по коммуналке. В той же майке и с теми же усами.

    – Дядь Мить! – засмеялся Рома. – И вы не изменились, ну надо же!

    – Ромка? – изумился сосед. – Ну обалдеть. Сколько же лет… А ну-ка давай водочки за это дело?

    – Иди ты! – рассердилась мама. – Хватит ему уже водочки. Пойдем, Рома, не слушай этого дурака.

    Комната была совершенно такой же. На письменном столе Ромы так и стоял пыльный глобус, а еще модель самолета, которую Рома не доделал когда-то. Рома улыбнулся:

    – Мамуль, я будто снова ребенок… Модель, что ли, доделать?

    – Доделаешь, сынок. Куда спешить?

    – Ну да. Хотя как это – куда? Хочу ребят своих повидать. Игорька, Колю, Жирного…

    – Игорек спился, у Коли был инфаркт, а Жирный ваш стал полковником. В Чечне воевал. Ногу потерял. Но теперь здесь. Все здесь.

    В комнату заглянул дядя Митя:

    – Я извиняюсь, конечно. Но там прям весь двор собрался, на Ромку глянуть.

    – Ах ты болтун! – воскликнула мама.

    Рома вышел в свой двор. Где палисадники, каштаны и белье на веревках. Яркое солнце. Рома узнавал всех соседей, обнимался, целовал их, смеялся: «Родные мои… Ну что я за дурак, а? Ну как я мог без вас столько лет?»

    И вдруг заиграл оркестр. Нестройно, но громко. Рома обернулся. Он увидел пять человек с духовыми инструментами и одним барабаном. Этот самодеятельный оркестрик играл в городе на свадьбах, похоронах и любых праздниках.

    – Господи! И вы тут! – захохотал Рома. – Ну вообще! Как же вы меня тогда бесили своим дурацким музлом. А сейчас – я так рад. А ну-ка вот что, мужики. Двинем по городу. Прямо с оркестром. Хочу чтобы еще громче играли! И буду всех обнимать, кого встречу.

    И вся эта забавная процессия двинулась по городу. Впереди Рома, он будто изображал дирижера. За ним мама с дядей Митей, потом оркестрик, потом соседи, продавщицы из ларьков, случайные прохожие и даже инвалид Аркадий Семенович, матерщинник и пьяница, катился в своем дребезжащем кресле на колесах.

    Рома был счастлив. Он понял, что все его дикие фейерверки, все загулы в Париже и Лондоне, все лучшие красотки Москвы – это всё было такой чепухой по сравнению с дурацким оркестриком и веселым маршем по узким пыльным улицам родного городка. Мама все еще плакала, но соседки ей говорили:

    – Петровна, хорош рыдать! Сын тут, что тебе еще надо?

    Вдруг Рома увидел их школу. Панельную, трехэтажную, грязноватую. Рома взмахнул рукой, приказав оркестру затихнуть. Он улыбнулся и обратился к процессии:

    – А вот тут я десять лет валял дурака. Да, мам? Школу эту ненавидел. А теперь прямо рад.

    И тут Рома вспомнил Юльку. Одноклассницу. Светловолосую гордячку. Как Рома плелся за ней после школы в девятом классе, как уговаривал встретиться, а Юлька отмахивалась. Но все-таки соглашалась. Они шли в маленькое кафе и Рома угощал Юльку мороженым. На деньги, которые незаметно воровал из плаща соседа дяди Мити. Ради Юльки он был готов на что угодно. И однажды майским вечером Юлька разрешила себя поцеловать. Ее губы пахли мороженым, а волосы – тополем и акацией.

    Когда Рома уезжал в Москву, он сказал Юльке, что устроится там, а потом обязательно вернется за ней. Женится, и они будут счастливы. Но не вернулся. Он быстро о Юльке забыл.

    Теперь вспомнил. Рома спросил:

    – Так, друзья, а где Юлька? Хочу ее видеть прямо сейчас!

    Один из музыкантов уронил свою валторну в пыль. Все отвернулись. Инвалид Аркадий Семенович пробубнил: «Ну вот, испортил нам праздник…»

    Рома повернулся к маме:

    – Мам, что такое? Где Юлька?

    Мама усмехнулась:

    – Понимаешь, сынок, какое дело… Просто Юля еще не умерла.
    Последний раз редактировалось effendi; 01.02.2020 в 22:14.

Ваши права

  • Вы не можете создавать новые темы
  • Вы не можете отвечать в темах
  • Вы не можете прикреплять вложения
  • Вы не можете редактировать свои сообщения
  •