Asatur aga
Ýazu-gyş gapysyn
Gin açyp duran
Jaý biziň köçede
Meşhurdyr örän.
Agajynyň reňki
Öçük-aladyr,
Ol ädik bejerýän
Ussahanadyr.
Sol dümtüner otyr
Goja Asatur.
Gapyda üç aýak
Arabasy dur.
Stoluň astynda
Bitaý aýagy,
Taý edip alypdyr
goşa taýagy.
Aýdan sözi ötgür
Asatur agaň.
Hiç takaty ýokdur
Boş oturmaga.
Yssy iýul bolsun,
Ha bolsun ýanwar,
Ýa köwüs reňklär,
Ýa ädik ýamar.
Agaçdan çüý eder,
Ýa gaýyş serer.
Märeke şol gider,
Şol geler durar.
Jaýyň içi şowhun,
Bäs eder ýaza.
Gürrüňleň ahyry
Jedele ýazar,
Bir görseň syýasat,
Bir görsen ýomak,
Aziýa syýahat,
Afrika kömek.
Kosmos, Bekdaş,
Sibir—
Habara baýdyr.
Umuman, bar zatdan
Habary bardyr.
Geýilip könelşen.
Reňki saralşan
Ädigi reňklände,
Gözüň gamaşar!
«Al, ýigit, ak ýolda
ýyrtylsyn» diýer,
Ädigiň eýesi
Ädigi geýer.
Sonda goja gysyp
Goşa taýagyn,
Ýat eder Elbada
Goýan aýagyn.
Soň eli sypynsa.
(ol endikli kär)
Üç aýak araban
Tigrini bejär,
Agşam düşer. Gulplar
Gapysyn mäkäm.
Gider ol howlukman
Öýüne bakan.
Şagalaňly ýolda
Asatur aga
Baş atar gojalar,
Baş atar çaga,
Meşhur ädikçimiz
Guwanyp ile,
Goşular-da gider
Kuwwatly sile.
Bir azajyk ýadar,
Der ýüzün örter.
Ony müňläp aýak
Öýüne elter.
Gurbannazar Ezizow
18.10.2020 года исполнилось бы 91 год народному писателю Туркменской ССР Кериму Курбаннепесову, поэту который занимает особое место среди туркменских поэтов 20 века. Его многогранное творческое наследие: стихи, поэмы, песни стали народными.Spoiler:
Последний раз редактировалось nemo13; 19.10.2020 в 12:08.
Спасибо!Сообщение от Hudaýberdi gorkak
18.10.2020 года исполнилось бы 91 год народному писателю Туркменской ССР Кериму Курбаннепесову, поэту который занимает особое место среди туркменских поэтов 20 века. Его многогранное творческое наследие: стихи, поэмы, песни стали народными.
На руке, дарящей розы, всегда останется их аромат...
Керим Курбаннепесов ещё очень хорошо и грамотно переводил стихи с русского на туркменский язык -вот стихи А С Пушкина в переводе на туркменский язык -я вижу чудное мгновение!Ýadymdan çykanok şol täsin pursat:
Geldiň-de gaşyma gülgün jemally
Gaýyp bolduň gitdiň misli alamat,
Tämiz gözelligiň genisi ýaly.
Namut hasratlaryň ezýetin sorup
Gopgunly, şowhunly galagoplukda,
Seniň eziz keşbiň düýşüme girip,
Näzik sesiň ýaňlanypdy gulakda.
Ýyllar ötdi. Gaý-tupanlaň owsuny
Dargatdy ýüregmiň öňki hyýalyn.
Unutdym men seniň näzik sesiňi,
Ýatdan çykdy seniň täsin jemalyň.
Çolalykda, bendiligiň tozunda,
Asuda uzalyp güneşsiz günler,
Tirkeşdi-de gitdi yzly-yzyna
Yhamsyz, söýgüsiz, gözýaşsyz günler.
Soň ene täzeden oýandy ýürek:
Ýene peýda bolduň täsin jemally,
Ýene-de göründiň bir alamat dek,
Tämiz gözelligiň genisi ýaly.
Ýaňadan nur saçdy ömrümiň ýoly,
Ýene gaýdyp geldi tagamly günler.
Söýgüden, durmuşdan, gözýaşdan doly,
Muhabbetden doly, ylhamly günler.
Не удерживай то, что уходит, и не отталкивай то, что приходит...и тогда счастье само найдет тебя. (Омар Хаям)
Керим Курбаннепесов
Трудно давшиеся строки
перевод Олега Дмитриева
И родичи, и добрые соседи –
Все смотрят на дорогу без конца.
«Приедет, обязательно приедет!» -
Срывается чуть слышно с губ отца.
Невестка со слезами повторяет:
«Приедет ли? Не знаю ничего…»
Но старший брат её приободряет?
«Приедет! Вероятнее всего».
Под тополями на пространстве малом
Стеснились люди, терпеливо ждут.
Из плотного мешка с верблюжьим чалом
На землю капли белые текут.
Уж солнце поднялось к своей вершине…
Взирают на дорогу сотни глаз,
И к каждой показавшейся машине
Все взгляды устремляются тотчас.
Спешат машины из далёкой дали,
Окрашенные в самый разный цвет:
Приехали и те, кого не ждали, -
Вот только
Ожидаемого нет…
Всё нет его – судите не судите.
Но, ничего не ведая о том,
Мать дремлет бестревожно на табыте,
Подобно птице, спящей под кустом.
Лежит широколобая, сухая
И ждёт, когда печальная родня
Приблизится, торжественно ступая,
И тронет деревянного коня.
Народ толпится под лучами солнца.
В глазах застыл вопрос…
А где ответ?
В толпе увидишь даже незнакомца, -
Вот только
Ожидаемого нет…
…Что ж сын не едет?
Надо разобраться.
В дороге не случилось ли чего?
Путь дальний…
Но давно любимый транспорт –
Не самолет, а «Волга» у него!
Что говорить: прекрасно «Волга» тянет,
Она, как птица, над землёй летит,
Ничуть от самолёта не отстанет,
А может быть, - ещё опередит!
И не было такого разговора,
Чтоб кто-то обогнал его хоть раз.
«Давай нажми!» – он глянет на шофера,
И сразу будет выполнен приказ.
Чего же он не едет?
Ждут в округе.
Коль он в пути, то должен быть давно!
А может быть, сейчас в раздумье руки
Он положил на тёмное сукно?
Он думает в безмолвье кабинета:
«Не время ехать – множество забот!»
Кок-чай и шоколадные конфеты
Ему девчонка бойкая несёт.
А ну-ка поглядим в его былое –
Он вуз окончил в давние года.
Мать, чтобы чадо вырастить родное,
Ни силы не жалела, ни труда.
Ходила в стужу в поле за куреком,
Когда весь хлопок уберут с полей…
«Мой сын учёным будет человеком!» -
Твердила всем, гордясь судьбой своей.
Арыки рыла и месила глину,
По щиколотку уйдя в тебя, земля!
И деньги заработанные
Сыну
Все собирало тайно – до рубля!
Мешочек из дешёвой бязи сшила,
Туда рубли совала, трояки,
Себя забыв …
И старость поспешила
Ей сединою выбелить виски.
Учёбу кончил, приступил к работе,
Женился сын –
А мать слегла, больна:
Все силы на него, в конечном счёте,
До капельки истратила она!
Он дом построил со своим укладом,
Как говорят, на современный лад, -
Не сын робел под материнским взглядом,
Мать перед сыном опускала взгляд!
Она порой наведывалась в гости
И, возвратясь, не сдерживала слёз:
Невестка, вся тряслась от злости,
Брезгливо отворачивала нос.
Бросала на неё косые взгляды:
«Ужасный запах в доме, боже мой!»
И сын на мать глядел не без досады:
- Ну, поскорей бы ехала домой…
И мать обратно уезжала, плача.
Года в забвенье шли по одному.
Сын был везуч. Его ждала удача.
И жизнь вскружила голову ему.
О нём судили на работе лестно,
Его усердье приняли в расчёт.
И вот уже ответственное место
Он занимал почти что целый год.
Совсем нежданно весть примчалась:
«Мама
Сегодня на рассвете умерла».
Да только почему же
Телеграмма
Вдруг оказалась в ящике стола?
Ни с кем он не делился горем этим –
С одной женой. И вот вопрос решён:
«Придётся ехать. Значит мы поедем
На третьи сутки после похорон».…
И родичи и добрые соседи –
Все смотрят на дорогу без конца.
«Приедет, обязательно приедет!»
Срывается чуть слышно с губ отца.
Невестка сквозь рыдания бормочет
«Приедет ли? Приедет ли? Как знать…»
«Приедет обязательно сыночек!» -
Всем показалось, прошептала мать.
Вдруг – «Едет!» - закричал седобородый
Старик с тяжёлой палкою в руке,
И вынырнула из-за поворота
Зелёная машина вдалеке.
Сказал отец: «Я не напрасно верил!»
Мгновенно приосанился старик,
И сделался светлее на мгновенье
Его суровый потемневший лик.
С холма сбежала «Волга» на равнину.
Сияньем светлых окон ослеплён,
Засеменил отец навстречу сыну
И вдруг увидел: за рулём – не он…
Сказал шофёр заученную фразу:
«Никак не может… много дел сейчас».
И тут старик, не плакавший не разу,
Заплакал вдруг, соседей не стыдясь.
Табыт подняли люди без усилья,
Пошли поспешно, как заведено.
Забилось, словно белой птицы крылья,
Наброшенное поверху сукно.
Приблизились и в яму опустили…
Но, словно продолжая сына ждать.
К сырой и тёмной внутренней могиле
Не захотела приближаться мать!
И, думая, как думала ночами,
О первенце, о мальчике своём,
Тяжёлыми локтями и плечами
Она упёрлась в узенький проём!
Сопротивлялась, требуя отсрочки, -
Последнее мгновение. Продлись!…
Не мог не написать я эти строчки, -
Но как же трудно
Мне они дались.
Действительно, сложно читать...
В оригинале, на туркменском языке, это произведение звучит еще более пронзительно. Особенно в авторском исполнении или исполнении Джумы Язмурадова.
- - - - - -
Еще одно стихотворение К. Курбаннепесова.
На нашей улице.
Однажды на улице
Два мальчишки подрались.
Как можно скорей
Для спасенья потомков прекрасных
Гюльджемал выбегает из синих дверей,
Айджемал выбегает – из красных!
Айджемал высока,
Но крепка Гюльджемал
И кричит: «Это твой затевает!»
Ей в ответ Айджемал:«Мой ещё слишком мал!
Твой верзила его задевает!»
Айджемал теста с рук не успела стереть,
Гюльджемал – золотистую глину.
Две красавицы, -В песнях таких бы воспеть! –
Представляют другую картину.
Настоящие лани – отточенный стан,
Молодые, с глазами большими!
Повстречайся не здесь они,Каждый бы стал
Наблюдать неотрывно за ними.
А сейчас ты невольно отводишь глаза,
Словно девушка: вдруг покраснею…
Две косы Айджемал над врагом, как гроза!
Две руки Гюльджемал – перед нею!
Дети стали играть: во вражде перерыв.
А мамаши сильнее разъярились!
Крик стоит нескончаемый.
Двери открыв,На пороге отцы появились.
Грозно вышел из синих курчавый Кемал,
Акмурат темноусый – из красных.
(С опозданием меры джигит принимал
Для спасенья потомков прекрасных!)
К Гюльджемал подлетает, крича, Акумурат,
А Кемал к Айджемал подлетает!
Раньше только две женщины были…
Свят, свят,
Сколько стало их – кто сосчитает?
Да, очень тяжело читать.
Плачу...
На руке, дарящей розы, всегда останется их аромат...
... Без слез... такие стихи.. читать невозможно...ДА..., как не горько..., но такого по свету очень много... , к большому сожалению....... ещё добавил бы.. очень важно , какая женщина находится рядом с мужчиной.., но и мужчина ДОЛЖЕН крепко помнить, КТО ДАЛ ЕМУ ЖИЗНЬ!
Не удерживай то, что уходит, и не отталкивай то, что приходит...и тогда счастье само найдет тебя. (Омар Хаям)
Ггурбанназар Эзизов
ПОЖЕЛАНИЕ
Побольше досуга врачам умудренным
и счастья побольше желаю влюбленным.
Пусть наша планета
вдаль мирно летит,
пусть время на наших часах не стоит.
Пускай обретают дельфины дар речи
на теплой, зеленой
звезде человечьей.
Пускай же исполнится
в вашей судьбе
все то, что желаете сами себе.
Пусть милые жены не хмурят бровей,
пусть будет в дому вашем больше детей!
Пускай вас увозят к друзьям поезда,
пусть ливень качает всю ночь провода.
Пусть звонкая песня
летает в зенит,
Пусть будет свечением
день ваш залит.
Пусть будет не маска у вас, а лицо,
пускай ваши руки сплетутся в кольцо.
Так верьте вы счастью, друзья, своему.
За это
с вином я бокал подниму!
P.S. Сегодня Гурбанназару Эзизову исполнилось бы 81 год. В нашей памяти он навсегда остался тридцатипятилетним. Просто вспомните его стихи!
- - - - - -
Гурбанназар Эзизов
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Солнце за гору садится,
белый месяц серебрится.
А усталому Сердару
сладко спится, сладко спится.
За часами дни нагрянут,
месяцы годами станут.
Ты в седло — наступят сроки —
сядешь, строен и подтянут.
Разве детство ты забудешь,
даже если и полюбишь;
знаю я, что до рассвета
снится девушкам ты будешь.
Птицы к веснам улетают —
твое детство окликают.
Будешь помнить о любимой,
мать забудешь — так бывает.
В зиму март вплетает голос,
в срок нальется звоном колос.
мать для сына копит нежность,
для невестки — лишь суровость.
Сердце матери, как порох,
сердцу матери — сын дорог.
День и ночь о сыне думы.
Думы сына — о просторах.
Не свожу с невесткой счеты —
знаю, что отдашь ей все ты.
Мне же ты, сынок, оставишь
только слезы и заботы.
Если выйдет, на печаль мне,
путь тебе нелегкий, дальний, —
знай, сынок, что первой вспомнит
мать тебя
с любовью давней.
Дерево плоды качает —
так ребенка мать качает.
Камни, что бросают в сына,
в мать родную попадают.
А пока я буду сильной,
а пока за далью синей
не истают мои годы —
буду гордой я за сына.
Будь примерным, честь по чести,
чтоб не ждать годами вести,
на себя печаль людскую
я взвалю с тобою вместе.
Вдох твой глубже, мой — короче,
месяца светлее очи.
И давно припухли веки
у моей бессонной ночи...
Ваши права
Ответить с цитированием
